Есть три ключевых компонента, которые способствовали успеху первого фильма. Обезоруживающее пожатие плечами от Эдди Редмейна в роли Ньюта Саламандера; видение Нью-Йорка 1920-х годов, увиденное сквозь магические очки, которые были одновременно знакомы и удивительно непредсказуемы. И, конечно же, звери. Одна из ключевых проблем с загроможденными «Преступлениями Гриндельвальда» заключается в том, что двое из трех были понижены до вспомогательных ролей.
Рэдмэйн остается таким же восхитительным, как и всегда. Он бормочет свои линии в сюжете кому только угодно. Когда он говорит Тине (Кэтрин Уотерстон), что у нее есть зрачки, вы невольно удивляетесь, как Ньюту удалось сделать зрительный контакт достаточно долго, чтобы заметить. Но грязное очарование Нью-Йоркского фона заменяется Лондоном и Парижем, ни один из которых не достаточно четко определен. И, конечно, есть еще звери, но они представляют собой не более чем легкое облегчение среди всех утомительно фракционных толчков сюжета в волшебном сообществе.
В то время как экшен и эффекты являются головокружительно захватывающими, рассказывание историй суетливо и почему-то неубедительно. И при всем своем жутком рвении волшебника-националиста, Гриндельвальд (Джонни Депп, смоченный в тальке) превалирует в своих строках с хрустальным английским акцентом.
Автор — Федотовский Алексей.
